Роберт Хайнлайн - Звездный зверь [= Звездное чудовище]
Мистер Кику никогда не видел Луммокса и не проявил к нему никакого интереса. Но мистер Кику знал, что каждый контакт с тем, что находилось «Вне», был в своем роде уникальным. Космос бесконечен в своем разнообразии. Принимать решения без точного знания, действовать, основываясь на аналогиях и прецедентах, закрывать глаза на неизвестное — значило подвергаться большой опасности.
Мистер Кику пробежал список сотрудников в поисках свободного человека, который мог бы заняться этим делом. Все без исключения его офицеры могли выступать в судах любого подчинения, когда шла речь о существах внеземного происхождения, но кто из них сейчас на Земле и достаточно свободен? Хм-м-м…
Сергей Гринберг — вот кто ему нужен. День-другой Системоразведка обойдется без своего шефа. Он нажал кнопку:
— Сергей?
— Да, шеф.
— Ты занят?
— И да, и нет. Я полирую ногти и пытаюсь понять, чего ради налогоплательщики платят мне зарплату.
— Интересная мысль. Высылаю тебе копии кое-каких бумаг. — Мистер Кику вложил их в щель «Исходящие», нажал на телексе тумблер с фамилией Гринберг и обождал несколько секунд, пока бумаги не появились перед Гринбергом:
— Прочти их.
Гринберг просмотрел бумаги.
— Итак, шеф?
— Свяжись с местным" законниками, сообщи им, что мы займемся этим делом, затем отправляйся туда и посмотри, что там такое.
— Слушаюсь и повинуюсь, ваше величество.
— Совершенно верно. Посмотри, нет ли там какой-то «особой ситуации», мы должны быть в курсе дела.
— В крайнем случае я займусь строевой подготовкой с местными стражниками. Где эта деревушка? Как ее — Вествилл?
— Откуда я знаю? Бумаги перед тобой. Гринберг взглянул на них.
— Ого! Это же в горах! История может занять две-три недели…
— Попробуй задержаться больше, чем на три дня, и я вычту их из твоего отпуска. — Мистер Кику отключился и вернулся к другим делам, ответил на дюжину вызовов, опустошил до дна корзину входящих бумаг, которая тут же наполнилась снова, и заметил, что подходит время встречи с раргиллианином. Он почувствовал, как спина покрывается гусиной кожей, и поспешно нырнул в ящик стола за таблетками, относительно которых доктор предупредил его, чтобы Кику не злоупотреблял ими. Он едва успел проглотить их, как из динамика раздался голос его секретаря.
— Сэр? Прибыл доктор Фтаемл.
— Проси его. — Мистер Кику пробормотал несколько слов, которые его предки использовали, заклиная змей.
Дверь широко распахнулась, и на его лице появилось выражение, приличествующее встрече высокопоставленных гостей.
III. «ВОПРОС ПОСТАВЛЕН НЕКОРРЕКТНО»
Вмешательство Межзвездного Департамента в историю с Луммоксом отнюдь не было результатом слухов: оно, скорее, усилило их. Гринберг позвонил окружному судье, попросил его разрешения использовать зал судебных заседаний и предупредил, чтобы все свидетели и участники были на месте к десяти часам завтрашнего утра. Включая, конечно, и внеземное существо, которое и было причиной всей этой суматохи. Судья О'Фаррел переспросил:
— И существо… оно вам тоже необходимо?
Гринберг уточнил, что именно оно и нужно ему больше всего, так как участие этого внеземного существа в ситуации и явилось причиной его, Гринберга, обращения.
— Судья, мы в Межзвездном не любим совать нос в ваши дела. После того, как я взгляну на это создание и задам пару дюжин вопросов, я, скорее всего, поспешу откланяться… что устроит нас обоих. Это злосчастное В. — З. — существо — единственная причина моего появления. Итак, я могу надеяться, что оно будет на месте?
— Э-э-э… видите ли, он слишком велик, чтобы его можно было доставить в суд. Я не видел его пару лет и предполагаю, что с тех пор он несколько подрос… хотя и в то время он был непомерно велик. Не могли бы вы ознакомиться с ним в том месте, где он пребывает?
— Не исключено, хотя должен признаться, у меня есть предубеждение против всего, что только запутывает столь простое дело. А где он находится?
— Там, где он обычно и живет, у своего владельца. У них небольшой домик под городом, в нескольких милях.
Гринберг задумался. Он был вполне современным человеком, который не придает значения тому, где он ест и где спит, когда находится при исполнении служебных обязанностей, но он предпочитал, чтобы все остальные исправно исполняли свои обязанности: иначе бесконечная чехарда дел в Межзвездном Департаменте никогда не кончится.
— Я предпочел бы избежать этой поездки за город, так как я предполагаю придержать мое судно и, если возможно, завтра к полудню быть обратно в столице. Дело безотлагательное… связанное с марсианской нотой. — Когда Гринберг хотел поторопить кого-то не из своих коллег, он прибегал к этому обычному приему.
Судья О'Фаррел сказал, что примет к сведению, и добавил:
— Мы постараемся возвести временную постройку на лужайке у суда.
Два дня назад, когда Луммокс отправился на свою прогулку, судья был на рыбалке. К его возвращению суматоха уже улеглась и, придерживаясь своего принципа, он избегал слухов, газетных статей и пустой болтовни, связанной с делом, которое ему предстояло рассматривать. Позвонив Дрейзеру, О'Фаррел не предполагал, что с доставкой Луммокса возникнут какие-то трудности. Шериф встретил О'Фаррела, высунувшись из оконца на крыше.
— Судья, вы в своем уме?
— А? Что с вами?
Дрейзер попытался объяснить, судья отверг его объяснения. В конце концов они оба позвонили мэру. Но мэр был на той же самой рыбалке, поэтому он положил свой голос на чашу весов О'Фаррела.
— Вы меня удивляете, — сказал он Дрейзеру. — Мы не можем позволить, чтобы важное официальное лицо думало о нашем городе, как о каких-то задворках, где не могут сделать такое простое дело.
Дрейзер застонал и отправился связываться со Стальной и Сварной Компанией.
Шериф Дрейзер принял решение переселять Луммокса еще до рассвета, пока улицы будут относительно пустынны. Но никто не позаботился ознакомить с этим замыслом Джона Томаса: он проснулся в четыре утра в холодном поту, прервав бредовые видения, в которых с Луммоксом случилось что-то ужасное.
Пока мир вокруг него не прояснился, Джон Томас был мрачен и неразговорчив; он был типичной «совой» — одним из тех, у кого по утрам низкое содержание сахара в крови и которые ни к чему не пригодны, пока не позавтракают — на этой процедуре он и настаивал.
Шериф Дрейзер выглядел рассерженным. Миссис Стюарт использовала выражение «мама-знает-лучше» и сказала: «Дорогой мой, не думаешь ли ты, что было бы лучше…»
— Я хочу позавтракать. И Луммокс тоже.
— Молодой человек, — сказал Дрейзер, — вы неправильно ведете себя. Прежде всего, вы должны понять, что вас могут ожидать большие неприятности. Так что двигайтесь. Вы можете позавтракать в городе.
Но Джон Томас уперся.
— Джон Томас! — сказала мать. — Ты слышал, что тебе сказали? Ты становишься таким же трудным, как твой отец.
Такое сравнение с отцом поразило сына.
— Почему ты не защищаешь меня, мама? — резко спросил он. — В школе меня учили, что любой человек не может быть выведен полицией из своего дома без предъявления ордера. Похоже, что ты стараешься помочь им, а не мне. На чьей ты стороне?
Столкнувшись с таким примером упрямого неповиновения, мать изумленно посмотрела на сына:
— Джон Томас! Ты не имеешь права так разговаривать со своей матерью!
— Это верно, — согласился Дрейзер. — Будь вежлив с матерью, а то я влеплю тебе затрещину — неофициально, конечно. И если есть тут единственное, чего я не могу отрицать, так это мальчик, который грубит старшим. — Он расстегнул мундир и вынул сложенную бумагу. — Сержант Мендоза доложил мне, как ты пытался уклоняться от ответственности… так что я подготовился. Вот ордер. Теперь ты пойдешь? Или мне придется тащить тебя?
— Это предписание из суда, — сказал Джон Томас, — где сказано, что я должен явиться и доставить Луммокса.
— Так оно и есть.
— Но здесь же сказано: к десяти часам. Здесь не сказано, что я не могу сначала позавтракать… И вообще, что я должен делать до десяти часов?
Шериф раздулся и издал глубокий вздох. Его обычно розовое лицо приобрело багровый оттенок, но он промолчал.
— Мама! — сказал Джон Томас. — Я хотел бы поесть! А вы не присядете с нами?
Мать посмотрела на Дрейзера, потом перевела взгляд на сына и закусила губу.
— Не волнуйся, — наконец сказала она, — сейчас я приготовлю завтрак. Мистер Дрейзер, не хотите ли кофе?
— А? Очень любезно с вашей стороны, мадам. Не откажусь. Я с самого утра на ногах.
Джон Томас посмотрел на них:
— Я сбегаю посмотреть на Луммокса. — Помедлив, он добавил:
— Я сожалею, что был груб с тобой, мама.
— Не будем говорить об этом, — холодно сказала миссис Стюарт.
